Блог / Геостратегия / 28 февраля 2025 года
Чимерика, Ромерика или Чиропа: кто, с кем и против кого будет дружить?
В июле 2024 года в статье «Треугольник Киссинджера: как России помириться с Западом и не поссориться с Китаем?» мы писали о том, как посланник американского президента Ричарда Никсона, Генри Киссинджер в начале 1970-х встретился с лидером коммунистического Китая Мао Дзэдуном и сумел убедить его сделать то, что казалось абсолютно невероятным, – стать союзником Вашингтона в противостоянии с Москвой.
В обмен на международное признание, инвестиции, новые технологии и доступ к гигантскому рынку США, китайское руководство обязалось сдерживать влияние Советского Союза. В 1970-80-е годы всё шло как нельзя лучше. Китай сильно поспособствовал нашей недопобеде в Афганистане и внес весомый вклад в развал соцлагеря в Восточной Европе, щедро финансируя польский профсоюз «Солидарность» и целый ряд похожих антисоветских организаций. Итогом игры в формате «двое против одного» стало крушение СССР.
В экономике всё тоже было прекрасно: транснациональные корпорации (по большей части американского происхождения), переведя свои производственные мощности на территорию Поднебесной, получали там огромные прибыли за счет использования дешевой и безотказной рабочей силы, необремененной заботой влиятельных американских профсоюзов. Даже серьезный дисбаланс во взаимной торговле с КНР долго воспринимался Вашингтоном как благо, поскольку китайцы вкладывали свои огромные валютные резервы в государственные ценные бумаги американского казначейства, что позволяло ФРС поддерживать очень низкую процентную ставку и тем самым стимулировать рост экономики США.
Однако со временем наиболее прозорливые западные политики и экономисты стали испытывать беспокойство по поводу растущей мощи Китая, политическая система которого, вопреки намеченным планам, никак не желала перековываться под стандарты западной демократии. Идея была красивой – по мере роста благосостояния граждан Поднебесной там будет увеличиваться и крепнуть средний класс, который станет «движущей силой всеобъемлющего демократического перехода». Но что-то пошло не так. В отличие от Горбачева, Дэн Сяопин отказался ломать гегемонию компартии и ограничился лишь экономическими преобразованиями.
Одним из первых тревогу забил тот самый Ричард Никсон, который и был крестным отцом китайского экономического чуда. В мемуарах он писал: «Мы должны воспитывать Китай в течение следующих нескольких десятилетий, пока он еще учится развивать свою силу и потенциал. Иначе однажды мы столкнемся с самым грозным врагом, который когда-либо существовал в мировой истории». Незадолго до кончины в 1994 году, Никсон дал интервью своему бывшему спичрайтеру Уильяму Сафиру, в котором сказал: «На банкете с Мао в Пекине я назвал свой визит в Китай «неделей, изменившей мир». Возможно, я тогда изменил мир к худшему, создав чудовище Франкенштейна».
Соединяя несоединимое
В древнегреческой мифологии описано жутковатое огнедышащее существо с головой и шеей льва, телом козы и хвостом в виде змеи – Химера. У разных античных авторов ее описания разнятся, но метафорическое значение остается общим: Химера – это нечто невозможное, несбыточное, противоестественное.
В начале 2007 года британский историк Нил Фергюсон и немецкий экономист Мориц Шуларик опубликовали статью, в которой по отношению к симбиотическому союзу Америки и Китая был впервые применен термин «Chimerica» («Чимерика» или «Химерика»), образованный слиянием слов «China» и «America». Ничего плохого молодые интеллектуалы в виду не имели. Они просто решили поиграть в слова, и у них получилось название, которое сразу всем понравилось – и политологам, и журналистам, и экономистам.
Понимание скрытого в нем смысла пришло позже. До первого появления в Белом доме Дональда Трампа в 2017-м американские президенты – Картер, Рейган, Буш-старший, Клинтон, Буш-младший и Обама – постепенно дрейфовали от идеи колониального доминирования над своей прибыльной «китайской фабрикой» к концепции совместного с Пекином управления миром (разумеется, при доминирующей роли Вашингтона). Собственно в первую четырехлетку Барака Обамы идея двух почти равновеликих держав, которые делят между собой ответственность за судьбу планеты, обсуждалась наиболее активно. И название «Chimerica» тут очень пригодилось.
Но не срослось. Приход к власти в КНР Си Цзиньпина, скептически относящегося к любым союзам, спутал все карты. Возможно, если бы американцы предложили Китаю действительно равноправный союз, то Вашингтон и Пекин могли бы сыграть в четыре руки. Но разве «град на холме» может быть с кем-то на равных? А на нет, как говорится, и суда нет. В период второго срока Обамы американо-китайские отношения стали постепенно «подмерзать». Трамп же перешел к прямому противостоянию с Пекином, мотивируя свои действия совершенно нетерпимым перекосом в торговле между США и Китаем в пользу последнего.
Знаковым событием стала речь госсекретаря Майкла Помпео «Коммунистический Китай и будущее свободного мира», произнесенная им в мемориальном центре Никсона летом 2020 года. Вот некоторые наиболее яркие цитаты из его выступления:
«Сближение, которое мы осуществили, не привело к тем переменам внутри Китая, к которым надеялся побудить его президент Никсон. Правда в том, что наша политика возродила неэффективную экономику Китая только для того, чтобы Пекин кусал кормившие его руки международного сообщества»;
«Китай разграбил нашу драгоценную интеллектуальную собственность и коммерческие тайны, ценой чего стала потеря миллионов рабочих мест по всей Америке. Он увел цепочки поставок от американских берегов и воспользовался преимуществами рабского труда. Он сделал важнейшие морские транспортные пути планеты менее безопасными для международной торговли»;
«Мы должны помнить: власть КПК является марксистско-ленинским режимом. Генеральный секретарь Си Цзиньпин — убежденный сторонник несостоятельной тоталитарной идеологии»;
«Президент Рейган говорил, что взаимодействовал с Советским Союзом по принципу «доверяй, но проверяй». Когда речь идет о китайской компартии, я говорю: НЕ доверяй И проверяй!».
Что дальше?
В Пекине очень надеялись, что поражение Трампа на выборах 2020 года и избрание демократа Джо Байдена позволят смягчить напряженность между странами, но где-то к концу 2021 году стало окончательно ясно, что в США достигнут абсолютный двухпартийный консенсус по вопросу необходимости сдерживать Китай всеми доступными средствами.
Впрочем, несмотря на повышение тарифов и использование санкций против крупных китайских компаний, вроде «Huawei», Вашингтону так и удалось добиться сколько-нибудь значимого изменения торгового баланса. В 2024 году экспорт из КНР в США увеличился на 4,9% и составил 525 миллиардов долларов, а поставки из США в Китай сократились на 0,1% и составили 164 миллиарда. В результате только за прошлый год дефицит Штатов во взаимной торговле превысил 360 миллиардов долларов.
Более того, за последние несколько лет Китай очень значительно продвинулся в развитии собственных высокотехнологичных производств и передовых областей науки, включая искусственный интеллект, что делает его гораздо менее чувствительным даже перед лицом вывода американских предприятий с территории Поднебесной.
Чтобы одолеть Китай, его необходимо отрезать от источников сырья и от торговых путей. Важной частью этого плана был горячий конфликт на Украине, который американцы «приближали как могли». Сегодня, спустя три года после его начала, осознав невозможность «добиться стратегического поражения России на поле боя», в Вашингтоне решили сменить тактику и попробовать провернуть тот же фокус, который так удачно сработал в 1980-х.
24 февраля 2025 года постоянный представитель США в ООН впервые отказался поддержать проекты антироссийских резолюций по конфликту на Украине. Госсекретарь Марко Рубио в интервью изданию «Breitbart News Network» прокомментировал это так: «Враждебные резолюции по отношению к любой из сторон не способствуют урегулированию по Украине».
Далее он коснулся отношений внутри треугольника Россия – США – Китай, заявив, что президент Дональд Трамп и его администрация стремятся оторвать Россию от Китая так же, как бывший президент Ричард Никсон во время холодной войны оторвал Китай от Советского Союза.
Отрывать, судя по всему, собираются нежно. В период недолгого потепления отношений между Северной и Южной Кореями, как раз в первую каденцию Трампа, появился термин «политика солнечного тепла». Нечто похожее мы видим сегодня. Трамп говорит о нашей стране и о нашем президенте всякие приятности. Америка буквально завтра или даже сегодня готова прекратить воевать против нас на Украине. И торговать готова начать. И даже новыми технологиями готова делиться.
Взамен мы должны перестать дружить с КНР и встать на сторону Вашингтона в предстоящей американо-китайской битве за мировое лидерство. Это как максимум. Задача минимум – убедить нас придерживаться нейтральной позиции. И если первое крайне маловероятно, то второй вариант может оказаться вполне рабочим. Ведь, согласно старой китайской мудрости: «Когда тигры дерутся в долине, мудрая обезьяна сидит на дереве и смотрит, чем всё закончится».
Ромерика или Чиропа?
Помимо дефицита торгового баланса непосредственно с Китаем, у Америки есть еще одна головная боль – Европа. В 2024 году товарооборот США и Евросоюза достиг 970 миллиардов долларов. При этом Штаты экспортировали в ЕС товаров на сумму 342 миллиарда долларов, а импорт из европейских стран превысил 555 миллиарда долларов. В результате дефицит торгового баланса составил более 213 миллиардов долларов.
За тот же период товарооборот между Евросоюзом и КНР составил 787 млрд долларов. Из них 517 миллиардов – это китайский экспорт в ЕС и 270 миллиардов – встречные поставки из Евросоюза. Таким образом профицит Китая составил 247 миллиардов долларов. То есть по сути 213 миллиардов, которые остались у Евросоюза в плюсе от торговли с США, тоже забрал себе Пекин.
Вывод очевиден: для эффективного сдерживания Китая американцам необходимо или заставить Евросоюз сворачивать торговлю с Поднебесной, что им в целом хорошо удалось сделать в отношении нашей страны, или жестко приземлять европейскую экономику с помощью повышения тарифов и ужесточения условий кредитования Европейского центрального банка со стороны ФРС.
Давление Штатов на Китай и Евросоюз неизбежно будет толкать их к сближению друг с другом. И если появления Ромерики, то есть объединения России и Америки мы едва ли дождемся, то рождение европейско-китайского союза с каким-нибудь причудливым названием, вроде «Chirope», может произойти в самое ближайшее время. Тем более, что, в отличие от нынешней администрации Белого дома, и в Пекине, и в Брюсселе большинство управленцев составляют убежденные сторонники глобализации.
В обмен на международное признание, инвестиции, новые технологии и доступ к гигантскому рынку США, китайское руководство обязалось сдерживать влияние Советского Союза. В 1970-80-е годы всё шло как нельзя лучше. Китай сильно поспособствовал нашей недопобеде в Афганистане и внес весомый вклад в развал соцлагеря в Восточной Европе, щедро финансируя польский профсоюз «Солидарность» и целый ряд похожих антисоветских организаций. Итогом игры в формате «двое против одного» стало крушение СССР.
В экономике всё тоже было прекрасно: транснациональные корпорации (по большей части американского происхождения), переведя свои производственные мощности на территорию Поднебесной, получали там огромные прибыли за счет использования дешевой и безотказной рабочей силы, необремененной заботой влиятельных американских профсоюзов. Даже серьезный дисбаланс во взаимной торговле с КНР долго воспринимался Вашингтоном как благо, поскольку китайцы вкладывали свои огромные валютные резервы в государственные ценные бумаги американского казначейства, что позволяло ФРС поддерживать очень низкую процентную ставку и тем самым стимулировать рост экономики США.
Однако со временем наиболее прозорливые западные политики и экономисты стали испытывать беспокойство по поводу растущей мощи Китая, политическая система которого, вопреки намеченным планам, никак не желала перековываться под стандарты западной демократии. Идея была красивой – по мере роста благосостояния граждан Поднебесной там будет увеличиваться и крепнуть средний класс, который станет «движущей силой всеобъемлющего демократического перехода». Но что-то пошло не так. В отличие от Горбачева, Дэн Сяопин отказался ломать гегемонию компартии и ограничился лишь экономическими преобразованиями.
Одним из первых тревогу забил тот самый Ричард Никсон, который и был крестным отцом китайского экономического чуда. В мемуарах он писал: «Мы должны воспитывать Китай в течение следующих нескольких десятилетий, пока он еще учится развивать свою силу и потенциал. Иначе однажды мы столкнемся с самым грозным врагом, который когда-либо существовал в мировой истории». Незадолго до кончины в 1994 году, Никсон дал интервью своему бывшему спичрайтеру Уильяму Сафиру, в котором сказал: «На банкете с Мао в Пекине я назвал свой визит в Китай «неделей, изменившей мир». Возможно, я тогда изменил мир к худшему, создав чудовище Франкенштейна».
Соединяя несоединимое
В древнегреческой мифологии описано жутковатое огнедышащее существо с головой и шеей льва, телом козы и хвостом в виде змеи – Химера. У разных античных авторов ее описания разнятся, но метафорическое значение остается общим: Химера – это нечто невозможное, несбыточное, противоестественное.
В начале 2007 года британский историк Нил Фергюсон и немецкий экономист Мориц Шуларик опубликовали статью, в которой по отношению к симбиотическому союзу Америки и Китая был впервые применен термин «Chimerica» («Чимерика» или «Химерика»), образованный слиянием слов «China» и «America». Ничего плохого молодые интеллектуалы в виду не имели. Они просто решили поиграть в слова, и у них получилось название, которое сразу всем понравилось – и политологам, и журналистам, и экономистам.
Понимание скрытого в нем смысла пришло позже. До первого появления в Белом доме Дональда Трампа в 2017-м американские президенты – Картер, Рейган, Буш-старший, Клинтон, Буш-младший и Обама – постепенно дрейфовали от идеи колониального доминирования над своей прибыльной «китайской фабрикой» к концепции совместного с Пекином управления миром (разумеется, при доминирующей роли Вашингтона). Собственно в первую четырехлетку Барака Обамы идея двух почти равновеликих держав, которые делят между собой ответственность за судьбу планеты, обсуждалась наиболее активно. И название «Chimerica» тут очень пригодилось.
Но не срослось. Приход к власти в КНР Си Цзиньпина, скептически относящегося к любым союзам, спутал все карты. Возможно, если бы американцы предложили Китаю действительно равноправный союз, то Вашингтон и Пекин могли бы сыграть в четыре руки. Но разве «град на холме» может быть с кем-то на равных? А на нет, как говорится, и суда нет. В период второго срока Обамы американо-китайские отношения стали постепенно «подмерзать». Трамп же перешел к прямому противостоянию с Пекином, мотивируя свои действия совершенно нетерпимым перекосом в торговле между США и Китаем в пользу последнего.
Знаковым событием стала речь госсекретаря Майкла Помпео «Коммунистический Китай и будущее свободного мира», произнесенная им в мемориальном центре Никсона летом 2020 года. Вот некоторые наиболее яркие цитаты из его выступления:
«Сближение, которое мы осуществили, не привело к тем переменам внутри Китая, к которым надеялся побудить его президент Никсон. Правда в том, что наша политика возродила неэффективную экономику Китая только для того, чтобы Пекин кусал кормившие его руки международного сообщества»;
«Китай разграбил нашу драгоценную интеллектуальную собственность и коммерческие тайны, ценой чего стала потеря миллионов рабочих мест по всей Америке. Он увел цепочки поставок от американских берегов и воспользовался преимуществами рабского труда. Он сделал важнейшие морские транспортные пути планеты менее безопасными для международной торговли»;
«Мы должны помнить: власть КПК является марксистско-ленинским режимом. Генеральный секретарь Си Цзиньпин — убежденный сторонник несостоятельной тоталитарной идеологии»;
«Президент Рейган говорил, что взаимодействовал с Советским Союзом по принципу «доверяй, но проверяй». Когда речь идет о китайской компартии, я говорю: НЕ доверяй И проверяй!».
Что дальше?
В Пекине очень надеялись, что поражение Трампа на выборах 2020 года и избрание демократа Джо Байдена позволят смягчить напряженность между странами, но где-то к концу 2021 году стало окончательно ясно, что в США достигнут абсолютный двухпартийный консенсус по вопросу необходимости сдерживать Китай всеми доступными средствами.
Впрочем, несмотря на повышение тарифов и использование санкций против крупных китайских компаний, вроде «Huawei», Вашингтону так и удалось добиться сколько-нибудь значимого изменения торгового баланса. В 2024 году экспорт из КНР в США увеличился на 4,9% и составил 525 миллиардов долларов, а поставки из США в Китай сократились на 0,1% и составили 164 миллиарда. В результате только за прошлый год дефицит Штатов во взаимной торговле превысил 360 миллиардов долларов.
Более того, за последние несколько лет Китай очень значительно продвинулся в развитии собственных высокотехнологичных производств и передовых областей науки, включая искусственный интеллект, что делает его гораздо менее чувствительным даже перед лицом вывода американских предприятий с территории Поднебесной.
Чтобы одолеть Китай, его необходимо отрезать от источников сырья и от торговых путей. Важной частью этого плана был горячий конфликт на Украине, который американцы «приближали как могли». Сегодня, спустя три года после его начала, осознав невозможность «добиться стратегического поражения России на поле боя», в Вашингтоне решили сменить тактику и попробовать провернуть тот же фокус, который так удачно сработал в 1980-х.
24 февраля 2025 года постоянный представитель США в ООН впервые отказался поддержать проекты антироссийских резолюций по конфликту на Украине. Госсекретарь Марко Рубио в интервью изданию «Breitbart News Network» прокомментировал это так: «Враждебные резолюции по отношению к любой из сторон не способствуют урегулированию по Украине».
Далее он коснулся отношений внутри треугольника Россия – США – Китай, заявив, что президент Дональд Трамп и его администрация стремятся оторвать Россию от Китая так же, как бывший президент Ричард Никсон во время холодной войны оторвал Китай от Советского Союза.
Отрывать, судя по всему, собираются нежно. В период недолгого потепления отношений между Северной и Южной Кореями, как раз в первую каденцию Трампа, появился термин «политика солнечного тепла». Нечто похожее мы видим сегодня. Трамп говорит о нашей стране и о нашем президенте всякие приятности. Америка буквально завтра или даже сегодня готова прекратить воевать против нас на Украине. И торговать готова начать. И даже новыми технологиями готова делиться.
Взамен мы должны перестать дружить с КНР и встать на сторону Вашингтона в предстоящей американо-китайской битве за мировое лидерство. Это как максимум. Задача минимум – убедить нас придерживаться нейтральной позиции. И если первое крайне маловероятно, то второй вариант может оказаться вполне рабочим. Ведь, согласно старой китайской мудрости: «Когда тигры дерутся в долине, мудрая обезьяна сидит на дереве и смотрит, чем всё закончится».
Ромерика или Чиропа?
Помимо дефицита торгового баланса непосредственно с Китаем, у Америки есть еще одна головная боль – Европа. В 2024 году товарооборот США и Евросоюза достиг 970 миллиардов долларов. При этом Штаты экспортировали в ЕС товаров на сумму 342 миллиарда долларов, а импорт из европейских стран превысил 555 миллиарда долларов. В результате дефицит торгового баланса составил более 213 миллиардов долларов.
За тот же период товарооборот между Евросоюзом и КНР составил 787 млрд долларов. Из них 517 миллиардов – это китайский экспорт в ЕС и 270 миллиардов – встречные поставки из Евросоюза. Таким образом профицит Китая составил 247 миллиардов долларов. То есть по сути 213 миллиардов, которые остались у Евросоюза в плюсе от торговли с США, тоже забрал себе Пекин.
Вывод очевиден: для эффективного сдерживания Китая американцам необходимо или заставить Евросоюз сворачивать торговлю с Поднебесной, что им в целом хорошо удалось сделать в отношении нашей страны, или жестко приземлять европейскую экономику с помощью повышения тарифов и ужесточения условий кредитования Европейского центрального банка со стороны ФРС.
Давление Штатов на Китай и Евросоюз неизбежно будет толкать их к сближению друг с другом. И если появления Ромерики, то есть объединения России и Америки мы едва ли дождемся, то рождение европейско-китайского союза с каким-нибудь причудливым названием, вроде «Chirope», может произойти в самое ближайшее время. Тем более, что, в отличие от нынешней администрации Белого дома, и в Пекине, и в Брюсселе большинство управленцев составляют убежденные сторонники глобализации.